Дополнительно:

Мероприятия

Новости

Книги

Публикация 2/2016. Стихи Кати Капович

ПОГОВОРИМ ПРО ЭТОТ МИР

* * *

Мне нравится тусклая звездочка,
мне нравится ветер сырой,
мне нравится белая лодочка
над синей, прилежной рекой.

Мне нравится легкое, быстрое
теченье холодной воды –
всё то, что подальше от истины
и ближе к бессмысленности.

И что мне особенно нравится,
с уходом к другим берегам,
все точно таким же останется,
ты можешь проверить и сам.

 

* * *

Я подходила в феврале к окну
там, где огней и света было мало,
лишь муть контор, да снег летел во тьму
в моем окне, открытом как попало.
В нём с высоты шестого этажа
я видела всё очень мелким планом
и не любила ничего, что я
в нем видела. И даже снег был грязным.
В один из этих темных дней зимой
я у окна надолго задержалась,
изрядно мыслью бредила одной,
разглядывала фонарей стеклярус.
Хотелось абсолютной пустоты,
чтоб никого и ничего, чтоб летом
зимой ли только скучный свет звезды,
и вот со скуки сделалась поэтом.

 

* * *

Оставь мне сердце черное, пустое,
оставь пустое, блеклое сегодня,
вот эти равнодушные деревья,
застывшие в таком полу-поклоне.

Но чтобы не совсем, а нежно, грустно
и с тем одновременно очень ясно –
и цепи, чуть звенящие, как гусли,
и в речке золотые пятна масла.

Чтобы скамейка и на ней – семейка
иногородняя, судя по речи,
и чтобы покатилась жизнь, копейка
упала, прозвеневши недалече.

Наверно, где-то там среди асфальта,
а ищешь все равно, где больше света…
Не много, чтобы на сердце досады
на жизнь, на этот свет, на то и это.

 

* * *

Вот сосед под машиной меняет запчасть,
масло капает, растекается,
в отраженье свое собирается,
я сочла бы простую работу за честь.
А когда он дочинит родной драндулет,
что пока только гайками дрыгает,
только людям мешает, входящим в подъезд,
тут как раз снег на голову выпадет.
О, как в воздухе виснет разобранный звук,
о, как небо блистает над крышами,
масло капает, жизнь выпадает из рук,
а он лечит ее пассатижами.

 

* * *

Дождик холодный… Пойдешь за едою с утра,
мальчик на дудке играет, другой – на гармошке
у магазина средь тары из-под молока,
где одна тетенька вышла с мешочком картошки.

Впору мне нарисовать её милый портрет,
впору и внутренний мир передать ее въяве
через предмет. Даже если бессмыслен предмет.
В самую душу ее заглянуть бог избави.

Черное полупальто, полумесяцем бровь…
Маленький дождик, зачем расстучался ты важно
по увядающей клумбе средь грязных цветов
и размочил этой тети мешочек бумажный?

И покатилась картошка сквозь двадцать пять зим,
снова гармошка гудит, тают детские лица,
и она тянется вглубь, прорывается к ним,
не замечая испуганных глаз продавщицы.

 

* * *

Приносите мне свои видения,
черную ночную меланхолию,
страшные свои произведения,
ледяную воду заговорную.

Говорите что-то , говорите мне,
сор лишь из избы не надо с выносом,
в жизни опасаюсь я смирительной
ледяной рубашки с узким вырезом.

Сор осядет навсегда на плоскости,
с рук сойдет вам ваше происшествие,
я же запалюсь искрою в хворосте,
яркой, совершенно бесполезною.

 

* * *

Нас туманит иллюзия высшего плана,
и морочит нам голову на удивленье,
как волшебная флейта – ручного удава,
сотрясание воздуха и повторенье.
Жизнь лишь только уйдет под давлением звука
и придут навсегда пустота и надмирность,
только сердце по юности чуть близоруко
я б на месте его там и остановилась.
Я листком бы на самой вершине качалась,
треугольным, последним, с окраскою ржавой,
я бы, вверх размотавшись на полный, смоталась
в шляпу черную, вниз, головою удава.

 

АКРОПОЛЬ

За городской стеною вырос
огромный разноцветный холм,
здесь человеческая живность
построила огромный дом.
Здесь бродят нищенки, калек
и прочий беспокойный люд,
идут ужасные примерки,
из кучи брюки достают.
Летит безногий сквозь акрополь,
медали на груди звенят,
безрукий ввинчивает штопор,
идет безумец, прячет взгляд.
И всем мерещится в горячке
другая плоская страна,
там балерина в бледной пачке
летит над сценой дотемна.
Она вчера в такой же позе
летала в сахарном Кремле,
юна, бела, простоволоса,
подобна пионерочке.
И вот под звуки фортепьяно
бьет ножкой ножку так легко,
и мальчики в погонах явно
совсем в восторге от нее.

 

 

ШТИЛЬ

На мостике лагуны в штиль
в час сумерек застыли двое,
в жестянке-баночке мотыль,
она – в панаме, он – с блесною.
И я, разглядывая их
из-за тенистой занавески
вдруг замечаю страшный сдвиг
в параболе блестящей лески.
И снова медленный покой,
такой покой на целом свете,
вечерний, синий, голубой,
а рыбка уплыла без вести.
К холодным берегам другим
ушла, слетев с крючка пустого,
откуда обещала им
любовь и нищету до гроба.

 

* * *

Этот вечер тихий, неземной,
тихий и какой-то беззащитный,
как такой подарок золотой,
виноградной вязью перевитый.
На четыре стороны открыт
кругозор от низенькой парадной,
и мотается так просто нить
от рассыпанного винограда.
И стоит в пятнадцатом году
то же самое простое солнце,
что светило в маленьком саду
в Назарете на дворе каком-то.

 

* * *

Поговорим мерцаниями,
большим молчанием своим,
большими мирозданиями,
поэзией поговорим.

Поговорим нелепицу,
вот так бессмысленно идет
лунатик вверх по лестнице,
набит улыбкой глупый рот.

Наверх в сиянье синее
ползут пожарники к нему,
а он лишь видит линию
невидимую одну…

Оставьте там, на остове,
его на идиотский миг,
всё счастье – идиотское,
поговорим про этот мир.

 

Капович2016публикация месяца 

18.03.2016, 4855 просмотров.




Контакты
Поиск
Подписка на новости

Регистрация СМИ Эл № ФC77-75368 от 25 марта 2019
Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций

© Культурная Инициатива
© оформление — Николай Звягинцев
© логотип — Ирина Максимова

Host CMS | сайт - Jaybe.ru