Презентация книги Владимира Видеманна «Запрещённый союз: хиппи, мистики, диссиденты» (М.: Рипол-Классик, 2019)
Открытие 16 литературного сезона (2019/2020)
Музей Серебряного века
Сага о потаённой жизни
6 сентября «Культурная инициатива» открыла очередной сезон презентацией книги с интригующим названием «Запрещённый союз: хиппи, мистики, диссиденты». Её автор, Владимир Видеманн — филолог, прозаик, журналист — родился в 1955 году в Таллинне, много ездил по Советскому Союзу, занимался самиздатом, преподавал в подпольных кружках йогу, карате и кун-фу, читал лекции в мистических салонах в Эстонии, в Ленинграде, Москве и Душанбе, участвовал в диссидентском движении, знал ряд ключевых фигур эстонского сопротивления, среди которых философ и духовный учитель Рам Михаэль Тамм. В 1987 году уехал в Южную Америку, через год переехал в Западный Берлин, где начал работать корреспондентом Русской службы Би-би-си. Путешествовал по Западной Европе и США. С 2006 года живёт в Лондоне. В 2008 году увидел свет его автобиографический роман «Школа магов».
Если робот или человек будущего станет читать новую книгу Владимира Видеманна, то ему непременно придётся воспользоваться словарём. Да и для молодого современника в ней есть немало таких терминов и понятий, которые могут вызвать вопросы. К счастью, книга снабжена многочисленным сносками, поясняющими распространённые выражения того времени, своего рода сленг, на котором изъяснялась конфронтирующая по отношению к режиму молодёжь СССР семидесятых-восьмидесятых годов прошлого столетия.
Когда речь заходит об инакомыслии в позднем СССР, обычно вспоминают правозащитников и диссидентов, выходивших на площадь по поводу очередного введения советских танков в какую-либо из столиц, вспоминают объявляющих голодовку с требованиями освободить узников совести, вспоминают героев самиздата, перепечатывающих по ночам разнообразные информационные листки и неподцензурные издания, а также писателей и художников, чьё творчество вызывало возмущение властей по причинам как чисто эстетическим, так и вследствие вскрытия неблаговидных сторон советской действительности. Судьба этих людей была разной, от временной незамеченности органами до арестов, заключения под стражу, помещения в психушки или принуждению к эмиграции из страны.
Однако наряду с конфронтацией такого большого, осознанного политического плана, существовала конфронтация на уровне повседневном, бытовом. Неприятие навязываемой сверху партийными, комсомольскими и прочими идеологическими и силовыми структурами модели поведения, которая даже при не очень пристальном взгляде на неё оказывалась пропитанной ложью и фарисейством, выражалось в негативизме и нигилизме, прежде всего в среде молодёжи, которой по определению свойственна активность самого разного рода. Активность эта довольно неумело и грубо направлялась всевозможными институтами в весьма нудное русло официальной идеологии, что неизбежно вызывало внутренний протест. Значительная часть, а в крупных городах большинство молодых людей, жили двойной жизнью: на работе или в учебном заведении они в той или иной степени представляли собой «послушные винтики системы», но, оказавшись вне контроля, со всем юношеским максимализмом выказывали презрение к навязанной сверху модели. В первую очередь во внешнем виде — длинные волосы, джинсы или брюки клёш, невероятная обувь и головные уборы — всё это было обязательным для каждого, кто решил выделиться из серой послушной массы и проявить себя. Естественно, употребление спиртных напитков, а иногда и более сильных средств, использование ненормативной лексики и сленга имели место. Свобода сексуальных отношений, а также отказ от постоянного места жительства и работы, скитания и путешествия без копейки в кармане по разным интересным или знаковым местам становились следующим этапом превращения молодого человека из послушного элемента системы в хиппи. Большое значение в этом процессе имела альтернативная музыкальная культура. Её источником служили как привозимые с Запада виниловые диски и их доморощенные копии на магнитной ленте, так и принимаемые сквозь треск глушилок западные радиоголоса, которые в то время уделяли большое внимание музыкальной контркультуре. Многочисленные рок-группы возникали как грибы, в школах, техникумах, институтах, на производстве, в различных городских клубах и центрах досуга. Они и служили точками сбора конфронтирующих. Позже их заменили дискотеки.
Об этом подробно и живо написано в первой части книги Владимира Видеманна, написано словами очевидца и непосредственного участника процесса, проживавшего тогда в Эстонии, одной из прибалтийских республик, где официальное давление было меньше, а точек соприкосновения со «свободным миром» больше, чем в глубинных частях страны. Автор подробно рассказывает о различных приключениях вступающего в самостоятельную жизнь молодого человека, избравшего путь конфронтации, но не имеющего какой-то чёткой идеологической базы и постигающего истины жизни экспериментальным путём. Повествование это правдиво в деталях и довольно интересно, особенно для того, чья активная молодость прошла в те же годы в крупных городах СССР. Приводятся десятки имён людей, которые различным образом проявляли себя на неофициальных собраниях и были известны в соответствующих кругах как хиппи, гуру, духовные наставники, звёзды полуподпольного рока или прочие яркие личности, деятельность или подчеркнутая бездеятельность которых противоречила устоям системы. Среди них упоминаются и те, кто встали на путь уже чётко выраженного политического противодействия, кого, собственно, и можно называть диссидентами — лидеры и участники зарождавшихся в подполье демократических партий и групп. Обо всём этом можно рассказывать долго, но лучше почитать книгу — скучать во время чтения однозначно не придётся.
Стоит, однако, подчеркнуть одну подмеченную Владимиром Видеманном важную деталь, за которую хочется поблагодарить его особо. Это различие между молодёжными движениями протеста, стихийными или как-то организованными, в республиках СССР и в странах Запада. Упоминая известное событие культуры хиппи, «лето любви» 1967 года, когда в Сан-Франциско около ста тысяч активистов жили в своеобразной коммуне, автор справедливо замечает, что западные хиппи «в целом солидаризовались с мировыми силами антиимпериалистического сопротивления». «Все западные левые и пацифисты, включая хиппи, поддерживали Вьетконг, обожествляли Хо Ши Мина, уважали Мао и „культурную революцию“, восторгались Фиделем и кубинской революцией. Для нас, критически мысливших жителей СССР, весь этот набор ценностей однозначно отождествляется с фигурами идеологической риторики тоталитарного советского режима — главного противника гуманистических ценностей, за которые выступали идейные хиппи». И действительно, вспоминая кухонные рассуждения несогласных тех лет, нельзя не согласиться, что «мы вполне солидаризовались с индийскими гуру по поводу Америки как светлого будущего всего человечества», а церковная мораль, как казалось тогда, «могла легитимно противостоять кодексу строителя коммунизма».
Наряду с поисками возможностей реализовать себя, удовлетворить свои материальные и физические стремления на разнообразных, в том числе запрещённых поприщах, для андеграундной молодёжи тех лет были очень характерны религиозные или духовные искания. Они проявлялись тем сильнее, чем более под запретом оказывалась религия и чем активнее велась государством атеистическая пропаганда. Можно сказать, что, искусственно насаждая так называемый научный атеизм, государство добивалось результата прямо противоположного. Интерес к религиозному и особенно мистическому только нарастал. Если в православную церковь хотя бы под всевидящим оком спецслужб молодой человек всё же мог зайти, то представители других религиозных течений находились в подполье. Но именно они и вызывали наибольшее притяжение среди молодых мистиков и поборников духовной жизни. Понятно, что из-за дефицита нужной литературы и вообще какой-либо систематизирующей информации в головах искателей духовного царила каша, представляющая собой причудливую смесь из различных восточных и западных мистических учений, мировых религий и откровений отдельных апологетов различных течений. Большая часть книги и посвящена именно духовным поискам молодёжи тех лет, различным событиям, происходящим на этом фоне, как в мире реальном, так и в мистических сферах. В своих поисках герой повествования получает различные наставления от подпольных протестантов, от православного священника, от мастеров йоги, исповедующих буддизм или кришнаизм. Он медитирует с известными гуру, пробует себя в различных оккультных практиках. Упоминаются многие известные духовные наставники 1970–1980-х годов, как изначально жившие в России, так и получившие образование за рубежом, но вынужденно оставшиеся в Союзе. Видеманн даёт подробные развёрнутые описания различных индивидуальных и групповых мистических практик и ощущений, которые испытывает участвующий в них, что не так часто встречается в литературе. Характерным был поиск информации о тех или иных религиозно-мистических учениях, попытки получить наставления в практике от тех, кто уже достиг определённых высот. С этой целью осуществлялись паломничества к местам, важным в духовном смысле, большинство из которых находились в Азии. В книге подробно рассказывается о поездке в дацан в Бурятию, о путешествиях по Средней Азии. Не выделяя и не возвышая какую-либо отдельную духовную практику над другими, автор даёт описание этих путешествий, которые иначе как захватывающими приключениями не назвать.
Хочется пожелать тем, кто возьмёт в руки книгу Владимира Видеманна, обязательно дочитать её до конца. Это чтение позволит ощутить пульс того, не столь далёкого, но ушедшего времени, почувствовать себя свободным юным искателем, вступающим в жизнь.
Владимир Пряхин
Открытие сезона,
Музей Серебряного века
02.10.2019, 1447 просмотров.
